Великий князь Литовский Гедимин – родоначальник знаменитой династии, правившей Литвой более четверти тысячелетия, один из самых ярких правителей средневековой Европы, блестящий политик, дипломат и талантливый полководец, чье правление заложило основы дальнейшего могущества национального государства.

Точная дата его рождения неизвестна, хотя историки предполагают, что родился он в 1275 году. Имя его в переводе с литовского означает «Стремящийся мыслить». Письменные источники той эпохи весьма скудные, и потому происхождение, детство, юность Гедимина и обстоятельства его восшествия на княжеский престол окутаны мраком. Из глубины веков до нас дошло некоторое количество изданий касательно его жизни.

Согласно популярной в Литве легенде, предком Гедимина был Палемон, родич императора Нерона, прибывший некогда вместе с другими авторитетными римлянами на побережье Балтики. По версии, принятой в русских официальных родословных книгах XVI-XVII вв., Гедиминовичи ведут свой род от полоцких князей из дома Рюрика. Этой версии придерживается и учрежденный указом Павла I исторический архив родословных. Недоброжелатели говорили, что Гедимин был потомком князей смоленских, которого отправили собирать дань в западнорусские земли. Собранные деньги он якобы присвоил и, разбогатев, добился власти. А в хрониках Тевтонского ордена, извечного врага Литвы, утверждается, что Гедимин, будучи конюшим князя Витеня, предательски убил своего правителя и, женившись на его вдове, взошел на престол. Эту версию приводит в своей «Истории…» и знаменитый историк Н.М. Карамзин.

В составленной по указу Павла I в 1687 г. «Бархатной книге» – родословной древних дворянских и боярских родов России – Гедимин записан как сын Витеня. Однако в конце XIX столетия обнаружено послание рижского магистрата 1323 г., где его называют братом Витеня.

Впрочем, при всем обилии самых разных версий происхождения родоначальника великой династии, большая часть современных исследователей склоняется к наиболее прозаичной и самой вероятной из них, согласно которой Гедимин был младшим братом и законным наследником на княжеском престоле князя Витеня. Помимо Витеня, у Гедимина было еще несколько братьев: князь Самогитский Маргирис, князь Полоцкий Воин и Федор, князь Киевский. Была и сестра. Упоминание о ней сохранилось в легенде, повествующей о мученической смерти двух монахов-францисканцев, Ульриха и Мартина, которые пришли в Вильнюс проповедовать христианство. Проповеди братьев разъярили язычников-горожан. Монахов схватили и привели к Гедимину, который велел их казнить. Тело Ульриха бросили в реку, а тело Мартина унесла сестра Гедимина, православная монахиня, и похоронила его в своем монастыре.

Дошедшие до нас сведения о личной жизни Гедимина также весьма туманны и неоднозначны. В созданной через много лет после смерти князя «Хронике Быховца» упоминается, что у него было три жены: Вида (или Винда) Курляндская, дочь жмудского бортника Виндимунда, Ольга Всеволодовна, княжна Смоленская, и Евна Ивановна Полоцкая, исповедовавшая православие и скончавшаяся в 1344 или 1345 г. Известно, что у Гедимина было семеро сыновей и пять или шесть дочерей, однако относительно того, от какой именно жены кто из них родился, историки так и не пришли к единому мнению.

Достоверных прижизненных портретов Гедимина также не существует. О внешнем облике литовских правителей, живших до начала XVI столетия, можно судить только по стилизованным изображениям на монетах. Впервые их портреты, запечатлевшие скорее некий обобщенный образ, появляются лишь в 1578 году, в хронике Александра Гваньини «Описание европейской Сармагии». На книжной гравюре мы видим сурового рыцаря в латах. Лицо его частично скрывает шлем, рука покоится на рукояти меча.

Внутренняя политика

Гедимин взошел на княжеский престол в 1316 г. Это было трудное для страны время. С запада постоянно угрожали крестоносцы, с востока – Золотая Орда. Внутри самого княжества ситуация тоже была достаточно сложной: помимо собственно литовских земель, в его состав входили обширная Жемайгия (иначе называемая Жмудь, или Самогития) и Черная Русь. Более 75 процентов населения составляли православные, затем шли язычники и католики. Сам Гедимин хранил верность многовековым языческим традициям. Внутри княжества постоянно существовала опасность конфликта между язычниками и христианами, а противоречия между католическими и православными лидерами усиливали внешне политическую нестабильность. В таких далеко не простых условиях Гедимин успешно правил Великим княжеством Литовским двадцать пять лет. Внутри своих владений он проводил политику полной национальной и религиозной терпимости, гася в зародыше любые возможные внутренние конфликты. Среди приближенных князя-язычника было немало православных. Одним из самых блестящих его военачальников был гродненский староста Давид, русский по происхождению. За время своего правления Гедимин основал два города-крепости: Троки (Тракай) и Вильно (Вильнюс).

Внешняя политика

Во внешней политике Гедимин вел непрерывную военную и дипломатическую борьбу с Тевтонским орденом, сдерживая натиск рыцарей на восток. Заключал союзы с соседними государствами, пытался обеспечить поддержку Папы Римского. На востоке – продолжал политику присоединения западнорусских земель. За время его правления территория Великого княжества заметно увеличилась.

Будучи тонким дипломатом и мудрым политиком, Гедимин использовал брачные союзы своих детей для расширения пределов княжества, усиления его влияния и укрепления границ. В 1320 году он выдал старшую дочь Марию за князя Тверского и Владимирского Дмитрия Михайловича Грозные Очи. Осенью 1326 года кн. Дмитрия казнили в Орде по приговору ханского суда и Мария осталась вдовой. Ее деверь, князь Александр Михайлович, правивший в Твери после гибели Михаила, неизменно поддерживал с Литвой дружественные отношения и отдал дочь Ульяну замуж за Ольгерда, одного из сыновей Гедимина. Так создавался и укреплялся союз с Тверью. В 1322 г. псковичи выбрали его князем доверенного помощника Гедимина, Давида, и Псков оказался под протекторатом Литвы. В 1331 г. дочь Гедимина Офка (Евфимия) стала женой Галицко-Волынского князя Юрия II Болеслава, а с 1340 г. на Волыни правил сын Гедимина Любарт.

В 1330-х гг. Брянск и Смоленск заключили с Литвой договор об общей обороне – практически это значило переход под Литовский протекторат. Вслед за ними Литве стали подчиняться Новгород-Северский и Чернигов. Вассалами Гедимина стали Минский, Лукомский, Друцкий, Берестейский, Дрогичинский князья. Однако не всегда новые земли присоединялись к Литве столь мирно. Киев Гедимин захватил в 1324 г. после ряда тяжелых сражений с русскими войсками. Город сдался на основе вассалитета, князем Киевским стал брат Гедимина Федор. Помимо Киева, литовцы захватили Переяславль, Путивль, Вышгород, Канев и Белгород.

Литва становилась соперником Московской державы, но оба правителя стремились избежать открытого столкновения. В 1333 г. Иван Калита избрал в жены сыну Симеону Гордому дочь Гедимина княжну Айгусту. В крещении она приняла имя Анастасия. В 1341 г. Симеон стал князем Московским, а четыре года спустя (1345) Анастасия умерла во время эпидемии чумы. Незадолго до этого она приняла монашеский постриг и была похоронена в столь любимом ею кремлевском соборе Спаса-на-Бору.

Браки двух других своих дочерей Гедимин использовал для противостояния Тевтонскому ордену и укрепления позиции княжества на западе. Данмилу (Елизавету) он в 1316 году выдал замуж за Вацлава Полоцкого, Мазовецкого князя из знаменитого польского рода Пястов. Политическое значение этого союза состояло в том, что через владения Вацлава проходили пути, связывающие Литву с Западной Европой.

В начале 1325 г. Гедимин подписал военный союз еще с одним врагом Тевтонского ордена, королем Польши Владиславом Локетком. Брак дочери Гедимина Альдоны (в крещении Анны) с Казимиром III, сыном и наследником Локетка, послужил символом этого альянса и способствовал его укреплению. В начале 1331 г. военный союз Литвы и Польши развалился, однако дружественные отношения между двумя государствами сохранялись по-прежнему.

Чтобы ослабить крестоносцев, Гедимин поддерживал архиепископа Рижского и жителей Риги в их противостоянии Ливонскому ордену, но главным козырем, который он использовал в этой игре, было вероисповедание. Много лет, начиная с 1317 г., он вел переговоры с Папой Римским, в которых обсуждался вопрос, как крещения самого Великого князя, так и предоставления широких возможностей для католических священников-миссионеров, проповедующих христианство на территории Литвы. Взамен же Гедимин просил Папу урегулировать споры между Литвой и крестоносцами, заинтересованными не в крещении язычников, а в покорении страны.

В Вильнюсе были выстроены храмы, восстановлен из руин разрушенный Тевтонским орденом храм в Новогрудке, в Литву приехали доминиканские и францисканские монахи. Кроме того, в ходе переговоров Гедимин отправил обращения городам Саксонии и Готланда, объявляя о мире и поощрительных соглашениях торговли и приглашая всех желающих прибыть и поселиться в Литве. Сам он христианства так и не принял: в 1324 г. против крещения Великого князя запротестовали жители одной из генеральных литовских земель – Жемайтии, угрожая восстанием. Гедимин рисковать не стал и сообщил папским легатам, что осуществит свои обязательства касательно христиан, которые могут беспрепятственно исповедовать свою веру, но сам он никогда не имел цели креститься, а соответствующие слова в его послании – результат ошибки писца, принявшего желаемое за действительное.

Помимо крестоносцев, у Литовского государства был еще один довольно опасный сосед – Золотая Орда. Ее правители были недовольны рвением Гедимина сдружиться с западом и укрепиться на Руси, но благодаря умелой дипломатии князя в 1340 г. татары оказали поддержку Литве против крестоносцев.

Смерть Гедимина, как и его происхождение, тоже окутана тайной. Наиболее распространенная версия, он погиб в 1341 г. при осаде крепости крестоносцев Баербург от выстрела из огнестрельного оружия. Возможно даже, что он стал первым в долгой череде правителей, которых постигла такая участь. Есть, однако, и еще одна, не столь известная версия чешского хрониста Бенеша Вейтмильского, согласно которой правитель Литвы был отравлен. Впрочем, историки считают, что этому свидетельству всецело доверять нельзя. Хоронили его по языческому обычаю.